Эдуард Асадов На рассвете

У моста, поеживаясь спросонок, Две вербы ладошками пьют зарю, Крохотный месяц, словно котенок, Карабкаясь, лезет по фонарю.

Уж он-то работу сейчас найдет Веселым и бойким своим когтям! Оглянется, вздрогнет и вновь ползет К стеклянным пылающим воробьям.

Город, как дымкой, затянут сном, Звуки в прохладу дворов упрятаны, Двери домов еще запечатаны Алым солнечным сургучом.

Спит катерок, словно морж у пляжа, А сверху задиристые стрижи Крутят петли и виражи Самого высшего пилотажа!

Месяц, прозрачным хвостом играя, Сорвавшись, упал с фонаря в газон. Вышли дворники, выметая Из города мрак, тишину и сон.

А ты еще там, за своим окном, Спишь, к сновиденьям припав щекою, И вовсе не знаешь сейчас о том, Что я разговариваю с тобою…

А я, в этот утром умытый час, Вдруг понял, как много мы в жизни губим. Ведь если всерьез разобраться в нас, То мы до смешного друг друга любим.

Любим, а спорим, ждем встреч, а ссоримся И сами причин уже не поймем. И знаешь, наверно, все дело в том, Что мы с чем-то глупым в себе не боремся.

Ну разве не странное мы творим? И разве не сами себя терзаем: Ведь все, что мешает нам, мы храним. А все, что сближает нас, забываем!

И сколько на свете таких вот пар Шагают с ненужной и трудной ношею. А что, если зло выпускать, как пар?! И оставлять лишь одно хорошее?!

Вот хлопнул подъезд, во дворе у нас, Предвестник веселой и шумной людности. Видишь, какие порой премудрости Приходят на ум в предрассветный час.

Из скверика ветер взлетел на мост, Кружа густой тополиный запах, Несутся машины друг другу в хвост, Как псы на тугих и коротких лапах.

Ты спишь, ничего-то сейчас не зная, Тени ресниц на щеках лежат, Да волосы, мягко с плеча спадая, Льются, как бронзовый водопад…

И мне (ведь любовь посильней, чем джинн, А нежность — крылатей любой орлицы), Мне надо, ну пусть хоть на миг один, Возле тебя сейчас очутиться.

Волос струящийся водопад Поглажу ласковыми руками, Ресниц еле слышно коснусь губами, И хватит. И кончено. И — назад!

Ты сядешь и, щурясь при ярком свете, Вздохнешь, удивления не тая: — Свежо, а какой нынче знойный ветер! — А это не ветер. А это — я!