Владимир Бенедиктов Пожар

Ночь. Сомкнувшееся тучи Лунный лик заволокли. Лёг по ветру дым летучий, Миг — и вспыхнуло в дали! Встало пурпурное знамя, Искор высыпала рать, И пошёл младенец — пламя Вольным юношей гулять.

Идёт и растёт он — красавец опасной! Над хладной добычей он бурно восстал, К ней жадною грудью прильнул сладострастно, А кудри в воздушных кругах разметал; Сверкают объятья, дымятся лобзанья… Воитель природы, во мраке ночном, На млеющих грудах роскошного зданья Сияет победным любви торжеством. Высоко он мечет живые изгибы, Вздымается к тучам — в эфирный чертог; Он обдал румянцем их тёмные глыбы; Взгляните: он заревом небо зажёг!

Царствуй, мощная стихия! Раздирай покровы ночи! Обнимай холодный мир! Вейтесь, вихри огневые! Упивайтесь ими, очи! Длись, огня разгульный пир! Ветер воет; пламя вьётся; С треском рухнула громада; Заклубился дым густой. Диким грудь восторгом бьётся; Предо мною вся прелесть ада, Демон! ад прекрасен твой!

Но буря стихает, и пламя слабеет; Не заревом небо — зарёю алеет; То пламя потухло, а огненный шар С высока выводит свой вечный пожар.

Что ж? — На месте, где картина Так торжественна была, Труп лишь зданья — исполина, Хладный пепел и зола. Рдела пурпуром сраженья Ночь на празднике огня; След печальный разрушенья Oзарён лучами дня. В ночь пленялся я красою, Пламень буйства твоего: Днём я выкуплю слезою Злость восторга моего!

Слеза прокатилась, обсохли ресницы, И взор устремился к пожару денницы, К пожару светила — алмаза миров; — Издавна следимый очами веков, Являет он пламени дивные силы; Земля на могилах воздвигла могилы, А он, то открытый, то в облачной мгле, Всё пышет, пылает и светит земле. Невольно порою мечтателю мниться: Он на небе блещет последней красою, И вдруг, истощённый, замрёт, задымится, И сирую землю осыплет золой!

1838