Роберт Бёрнс Элегия на смерть моей овцы, которую звали Мэйли

Пишу стихами или прозой, А по щекам струятся слезы. Судьбы исполнились угрозы: Погас мой свет. Живут на свете овцы, козы, А Мэйли нет!

Моя душа тоской объята. Я потерял не клад богатый, — Иная, тяжкая, утрата Гнетет певца. Меня любила, точно брата, Моя овца.

Таких друзей на свете мало. Меня узнав за два квартала, Она по городу бежала За мной вослед И так сердечно отвечала На мой привет.

Она была овцою кроткой, Ходила чинною походкой И не валила загородки В чужом саду. Грехов за век ее короткий Я не найду.

Ее кудрявого барашка Кормлю я хлебом или кашкой. Увы, он так похож, бедняжка, На мать свою, Что я над ним вздыхаю тяжко И слезы лью.

Она была не нашей местной Овцой, породы неизвестной: Приплыл ее прапрадед честный, Большой баран — С ее прабабушкой совместно — Из дальних стран.

Никто не снял с нее овчины. Увы, единственной причиной Ее безвременной кончины Была петля… И так же душишь люд невинный Ты, конопля!

Пускай же все порты Дуна Настроят дудки или струны. Пусть соберутся ночью лунной Ко мне певцы Прославить память Мэйли юной, Моей овцы!