Роберт Бёрнс Сын пастуха

Жил однажды на свете пастушеский сын, Пас овец и в дудочку дул. Как-то раз он посох свой отложил И на склоне холма уснул. Пробудившись, на запад он поглядел, А потом взглянул на восток И нагую девушку увидал Вмиг с зеленого ложа вскочил пастух И спустился к ручью, моля: — Моя милая, выйди, и платье надень, И не бойся, радость моя! — Не пристало девице вставать на заре И нырять, словно рыба, в ручей, А пристало шелком платок вышивать У окошка в светелке своей! — Ты не трогай, пастух, моего плаща И домой меня отпусти. Столько денег тебе я за это дам, Сколько сможешь ты унести. — Я не стану трогать плаща твоего, Отпущу и платье отдам, Но на берег тебя из прозрачной воды Я, пожалуй, вынесу сам. А как вышла она из прозрачной воды, Обнял деву пастух молодой: — Поскорей, моя милая, платье надень. Поскорей свои прелести скрой! А потом на коня ее усадил, Сам вскочил на другого коня. Словно брат и сестра, поскакали они, Меж собой расстоянье храня. Доскакала она до отцовских ворот, Постучалась что было сил, И привратник ворота тотчас отворил, И прекрасную деву впустил. Проскользнула быстро она во двор И кричит оттуда ему: — Эх ты дурень! Торчи у ворот хоть всю ночь, Не бывать тебе в нашем дому! За заботу, скромник, спасибо тебе, Ты застенчив, овечий лорд. Если б ты совершил то, что должен был — Не торчал бы ты у ворот! — Вот дурак я! Да ладно: красотку в ручье Я другую пойду отыщу. Пусть повесят меня на первом суку, Если я ее упущу! — Поступай как знаешь! — сказала она.— Но, клянусь, до конца твоих дней Вряд ли выпадет случай лучше тебе… И — закрылись ворота за ней. Есть пословица добрая в наших краях, Я ее заучил назубок: «Когда ты захочешь — тебе не дадут, Если ты не хотел, когда мог!»