Гавриил Державин На тщету земной славы

Услышьте все живущи в мире, Убогих и богатых сонм, Ходящи в рубище, в порфире, Склонитеся ко мне челом! Язык мой истину вещает, Премудрость сердце говорит; Что свыше дух святый внушает, Моя то лира днесь звучит.

Не убоюсь во дни я злые, Что сильный гнать меня начнет, Опершись на столпы златые, Богатств пятой меня попрет; В день лют — брат брату не спасенье, Не заменит души душой; У смерти тщетно искупленье, Цены нет жизни никакой.

Пускай же Князи процветают, Не чая гибели своей; Но коль и мудры умирают И погребаются землей Равно с безумными вседневно; — За гробом должен всяк своим Свой сан, сокровище бесценно, Оставить по себе другим.

Ах! тщетно смертны мнят в надменье, Что в век их зданья не падут, Что титл и славы расширенье Потомки в надписях прочтут. Увы! вся власть и честь земная Минует с нами, будто тень: Затмит лишь солнце тьма нощная, Где звук?— Где блеск?— Где светлый день?

Где скиптр,— коль только добродетель Не освещала жизни путь, И хвал тщеславье лишь содетель, По нас которыя поют? Ах! глупому равны мы стаду, Косой что гонит к гробу смерть: В ней праведник один в награду Удобен утро жизни зреть.

Не вечно бездна дух обымет, Но он её переживет. Господь мою как душу примет, И облечет бессмертья в свет: Воззрит она на долгоденство Тогда, без зависти, того, Кто честь, богатство, благоденство Умножил дому своего.

По смерти не возьмет с собою Никто вещей своих драгих, Блаженной жизнью здесь святою Блажится меж духов благих: А естьли здесь не освятится И в злобе век свой проведет, Между благими не вселится, Его не облистает свет.

От нашей воли то зависит, Чтоб здесь и там блаженным быть, Себя унизить, иль возвысить, Погребсть во тьме, иль осветить; На вышней степени мы власти Свою теряем высоту: В порочные упадший страсти Подобен человек скоту.

1796