Михаил Дудин Песня незнакомой девочке

_О. Ф. Берггольц

Я нес ее в госпиталь. Пела Сирена в потемках отбой, И зарево после обстрела Горело над черной Невой.

Была она, словно пушинка, Безвольна, легка и слаба. Сползла на затылок косынка С прозрачного детского лба.

И мука бесцветные губы Смертельным огнем запекла. Сквозь белые сжатые зубы Багровая струйка текла.

И капала тонко и мелко На кафель капелью огня. В приемном покое сиделка Взяла эту жизнь у меня.

И жизнь приоткрыла ресницы, Сверкнула подобно лучу, Сказала мне голосом птицы: — А я умирать не хочу…

И слабенький голос заполнил Мое существо, как обвал. Я памятью сердца запомнил Лица воскового овал.

Жизнь хлещет метелью. И с краю Летят верстовые столбы. И я никогда не узнаю Блокадной девчонки судьбы.

Осталась в живых она, нет ли? Не видно в тумане лица. Дороги запутаны. Петли На петли легли без конца.

Но дело не в этом, не в этом. Я с новой заботой лечу. И слышу откуда-то, где-то: — А я умирать не хочу…

и мне не уйти, не забыться. Не сбросить тревоги кольцо. Мне видится четко на лицах Ее восковое лицо.

Как будто бы в дымке рассвета, В неведомых мне округах, Тревожная наша планета Лежит у меня на руках.

И сердце пульсирует мелко, Дрожит под моею рукой. Я сам ее врач, и сиделка, И тихий приемный покой.

И мне начинать перевязку, Всю ночь в изголовье сидеть, Рассказывать старую сказку, С январской метелью седеть.

Глядеть на созвездья иные Глазами земными в века. И слушать всю ночь позывные Бессмертного сердца. Пока,

Пока она глаз не покажет, И не улыбнется в тени, И мне благодарно не скажет: — Довольно. Иди отдохни.

1964