Сергей Есенин Октоих

О родина, счастливый И неисходный час! Нет лучше, нет красивей Твоих коровьих глаз.

Тебе, твоим туманам И овцам на полях, Несу, как сноп овсяный, Я солнце на руках.

Святись преполовеньем И рождеством святись, Чтоб жаждущие бденья Извечьем напились.

Плечьми трясем мы небо, Руками зыбим мрак И в тощий колос хлеба Вдыхаем звездный злак.

О Русь, о степь и ветры, И ты, мой отчий дом! На золотой повети Гнездится вешний гром.

Овсом мы кормим бурю, Молитвой поим дол, И пашню голубую Нам пашет разум-вол.

И ни единый камень, Через пращу и лук, Не подобьет над нами Подъятье Божьих рук.

2

«О Дево Мария! — Поют небеса.— На нивы златые Пролей волоса.

Омой наши лица Рукою земли. С-за гор вереницей Плывут корабли.

В них души усопших И память веков. О горе, кто ропщет, Не снявши оков!

Кричащему в мраке И бьющему лбом Под тайные знаки Мы врат не сомкнем.

Но сгибни, кто вышел И узрел лишь миг! Мы облачной крышей Придавим слепых».

3

О Боже, Боже, Ты ль Качаешь землю в снах? Созвездий светит пыль На наших волосах.

Шумит небесный кедр Через туман и ров, И на долину бед Спадают шишки слов.

Поют они о днях Иных земель и вод, Где на тугих ветвях Кусал их лунный рот.

И шепчут про кусты Непроходимых рощ, Где пляшет, сняв порты, Златоколенный дождь.

4

Осанна в вышних! Холмы поют про рай. И в том раю я вижу Тебя, мой отчий край.

Под Маврикийским дубом Сидит мой рыжий дед, И светит его шуба Горохом частых звезд.

И та кошачья шапка, Что в праздник он носил, Глядит, как месяц, зябко На снег родных могил.

С холмов кричу я деду: «О отче, отзовись…» Но тихо дремлют кедры, Обвесив сучья вниз.

Не долетает голос В его далекий брег… Но чу! Звенит, как колос, С земли растущий снег:

«Восстань, прозри и вижди! Неосказуем рок. Кто всё живит и зиждет — Тот знает час и срок.

Вострубят Божьи клики Огнем и бурей труб, И облак желтоклыкий Прокусит млечный пуп.

И вывалится чрево Испепелить бразды… Но тот, кто мыслил Девой, Взойдет в корабль звезды».