Юрий Галкин Ушкуйники 1230г.

Конь топчет полесье тяжёлым копытом, На орденском немце распятье креста, Магистр в обозе с духовною свитой, Окидывал взором лесные места.

Кабан торит след по кустарнику чащи, Сова всполохнёт в толстой гуще ветвей, Волк вынырнул сбоку походкой скользящей, Волнуются кони и рвутся быстрей.

«Тревожное время, — нет веры в литовцах, Поляк взбунтовался», — промолвил легат. «А здесь где-то Полоцк, да голь Новгородцев, В разбойничьих шайках по весям шалят».

«Во имя Христа поругаем их веру. Напьёмся в чертогах хмельного вина. В нас святость Храмовника, дух Тамплиера. Смиренность монаха, и с краем казна».

«Возьмём на копьё их лесную столицу, Округу ограбим, — и в Ригу скорей, За крепкой стеной можем насмерть упиться, В рабов обратим этих тёмных людей».

Разведка доносит: «За лесом селенье, Вдали монастырь, частокол небольшой». Магистр вскочил: «Это наше везенье», «Посмотрим, как им помогает святой»!

«В служенье Христу есть единая вера, Един — же и Бог, и наместник Земной, Мы души отступников вынем из тела, Ну что крестоносцы готовимся в бой».

«Ворвёмся в ворота, четыре по рядно, И быстро к келье, где их главный инок, И первый десяток в келью безлошадно, Живьём захватить, чтоб еретика смог».

«Осудим его, и повесим прилюдно, Все ваши грехи отпускаю за бой», К атаке сигнал, рог играет простудно, И рыцари сыплют из леса гурьбой.

В воротах заминка, — там бой завязался, Инок сбросил рыцаря прямо с моста, Отряд чернецов из ворот показался, Другой у бойниц занимает места.

На мост откидной валит конных армада, В теснине моста ощетинился строй, Магистр вскричал: «Отступаем, — засада», И рог затрубил крестоносцам отбой.

Вблизи проплывали суда новгородцев, Идущих Двиною в привычный ушкуй, Горит монастырь, — «Подмогнём нашим хлопцы! Чтоб поняли немцы — у нас не балуй!»

«Ударим по рыцарям будто вслепую, А там, на развилке поставим заслон, Дожмём на дороге армаду стальную, И в свал атакуем с обеих сторон».

Покуда германцы от стен отступали, Ушкуйники вдарили их в топоры, Враги в суматохе обозы кидали, И в кучи сбивались с другой стороны.

Почти на пределе дух стойкий — германский, Магистр напрасно команды кричит, От старых рубак, до простых новобранцев, Подверженный панике рыцарь бежит.

Цвет Папского войска назад удирает, Земля под тяжёлым копытом дрожит, Их меткие стрелы с седла выбивают, И в бойне кровавой магистр разбит.