Сергей Гандлевский Неудачник, поляк и истерик

Неудачник. Поляк и истерик, Он проводит бессонную ночь, Долго бреется, пялится в телик И насилует школьницу-дочь. В ванной зеркало и отраженье: Бледный, длинный, трясущийся, взяв Дамский бабкин на вооруженье, Собирается делать пиф-паф. И — осечка случается в ванной. А какое-то время спустя, На артистку в Москву эта Анна Приезжает учиться, дитя. Сердцеед желторотый, сжимаю В кулаке огнестрельный сюрприз. Это символ? Я так понимаю? Пять? Зарядов? Вы льстите мне, мисс! А потом появляется Валя, Через месяц, как Оля ушла. А с течением времени Галя, Обронив десять шпилек, пришла. Расплевался с единственной Людой И в кромешный шагнул коридор, Громыхая пустою посудой. И ушел, и иду до сих пор. Много нервов и лунного света, Вздора юного. Тошно мне, бес. Любо-дорого в зрелые лета Злиться, пить, не любить поэтесс. Подбивает иной Мефистофель, Озираясь на жизненный путь, С табурета наглядный картофель По-чапаевски властно смахнуть. Где? Когда? Из каких подворотен? На каком перекрестке любви Сильным ветром задул страх Господен? Вон она, твоя шляпа, лови! У кого это самое больше, Как бишь там, опереточный пан? Ангел, Аня, исчадие Польши, Веселит меня твой талисман. Я родился в год смерти Лолиты, И написано мне на роду Раз в году воскрешать деловито Наши шалости в адском саду. «Тусклый огнь», шерстяные рейтузы, Вечный страх, что без стука войдут… Так и есть — заявляется Муза, Эта старая блядь тут как тут.

1992