Николай Глазков Ташкент 1947 года

Как жара и холод, свет и тьма, Город Камня надвое расколот. Если посмотреть на все дома, Старый город там и новый город.

Новый город, словно довод веский, Супротив экзотики багдадской. Может быть, он среднеевропейский Больше, нежли среднеазиатский.

Вызывали у меня доверье Новые арыки, стены, крыши И великолепные деревья, Те, что этажей седьмых повыше.

И совсем, совсем иного сорта Старый город глиняной глуши: Не для красоты и не для спорта На глазах у женщин паранджи!