Глеб Горбовский Семистишия

1

Хожу ночными тропами в таинственном лесу… Ни шороха, ни топота — весь мир как на весу. несу остатки шепота: «Послушайте… послушайте...» Вздохнете — все разрушите.

2

Ах, эти грубые мужланы, что спят на шкурах, курят мох, отняли пса у океана, жалеют: как он, мол, промок. Спасли и гладят… Ах ты, ох. И кормят, и глазами светят… И, улыбаясь, спят, как дети.

3

А вот и первые морщины. Пора, ребята, помолчать. Для жизни выросли мужчины. Теперь придется отвечать за все. За горные вершины… И за стоящих там, внизу, двух ковыряющих в носу.

4

Накопилась уйма нежности. Помогите донести, расплести дороги снежные, размотать мои пути — до нее… До вечной свежести. И несу. А годы катятся, как с горы по тропке платьице…

5

Хватаю за волосы осень, за влажно-рыжую косу. Зачем пришла, когда не просят, зачем шатаешься в лесу? Рванул и прядь ее несу на мокрых скрюченных ладонях, и кто-то плачет или стонет…

6

До свиданья, горы. До скорого… Камни гладятся под рукой. Это было, конечно, здорово: высота и жуткий покой. А вниз, овладев рекой, катер, хлопоты, электричество. … До свиданья, ваше величество.

7

На нас ползет туманный город. Уже за окнами — огни, а там пойдут дома, моторы и, словно бешеные, — дни, сплетенье дней, перед которым не страх — глубинная тревога, что вот… кончается дорога.

1964