Дмитрий Хвостов Два голубя

Я лаком до чужова — Держуся слова Творца того, Который говорил, чт_о

хорошо, его — Но то опасно, Чтоб не украсть муки пшеничный напрасно, И чтоб пирог затеян мной Не вышел оржаной. Два были голубя друзья сердечны И провожают дни приятны и беспечны. Один постарей был, другой Был молодой; Весну прелестную лишь видел он однажды; Их дело было то, чтоб вместе ворковать И вместе поклевать И вместе на ручей для утоленья жажды. Однако ж молодой затеял голубок Лететь за море; Другому голубю то было горе; — Был голубь опытен и ум имел глубок, И говорил товарищу любезну: Ты не хорошу мысль питаешь, не полезну; Готовишь множество себе печалей, бед; Зачем летать! здесь тот же солнца свет. Осиротею, я начну терзаться, Худое о тебе мне будет все казаться, Что голоден, не сыт, что без покрова ты, Пускай мечты, Но сердцу нежному гораздо больны. Кто странствовал, беды тот претерпел довольны. Что шаг, То враг; Глубоки воды, Небесны непогоды И коршун и орлы Изображения во сне представят злы. Что Ментор ни поет, все было то бесплодно; Незрелый любит ум лишь поступать свободно. Так голубь молодой Нашел причины многи, Достаточны предлоги, И говорит: одной Весной Путь кончу свой. Чрез путешествие хочу себя наставить, Как голуби живут, и там и сям узнать; Худое пренебречь, что хорошо занять; Рассказом, возвратясь, тебя хочу забавить. Я молод и в поре, Я голубь, а не крот, мне стыдно жить в норе; И наконец — пришлося расставаться, Слезами обливаться. И голубь молодой в минуту полетел, Куда хотел. Оставил он гнездо, спустился в поле, Помахивал крылом мой голубок на воле. Случились там поставлены силки, Куда несмысленны, валятся голубки. В них голубок попал, сидел в темнице, Кой-как разгрыз зубами узелки И волю получил, не даром птице Она пришла. Оставил перушки мой голубь из крыла; А что он в полону силковом находился, Ногой с веревкою сцепился И как цепь во изобличение унес, Когда опять летать пустился. Лишь голубь осмельчал, там гнев небес Постиг его: и дождь и град жестокой Пробили до костей, и листьев кров широкой На дереве не спас; — страдает голубок. Едва обсохнул лишь, пустился ястребок За ним на ловлю; Напасти бегая, в деревне сел на кровлю. Робенок камешек схватил И в голубя пустил. Пошла стрела в свою дорогу И прямо к голубю в крыло и в ногу; Хоть камень голубя не сшиб, Попал ноги он в самый сгиб. Несчастный голубок терпя судьбину строгу Хромой Летит домой И крылышко таскает, О путешествиях и рта не разевает.

1812