Елена Касьян Когда в этом городе

Когда в этом городе, наконец-то, закончатся сумерки, и длинный колыбельный поезд вынырнет из пустоты, как лунное отражение из глубины колодца, я хочу быть в ситцевом белом платье, в лёгких открытых сандалиях, и чтобы новый ветер развевал мои волосы. Пусть это будет ранняя осень или поздняя весна, чтобы невыносимо пахли ландыши, или черёмуха, или вереск, на худой конец. Будет пронзительный утренний свет, и глупый голубь, влетев под округлый купол вокзала, станет биться и биться о толстые стёкла свода. А мы будем стоять, держась за руки, запрокинув головы, затаив дыхание, и думать: «Глупая, глупая птица… ну что же ты! ну давай же!» И голубь вдруг поменяет траекторию полёта, и найдёт брешь в этом стеклянном небе, и выскользнет в синь, как глубокий выдох из лёгких, как скорый поезд из бесконечной темноты тоннеля. И не будет знать, глупый и тёплый, как мы спасли ему жизнь просто потому, что избыток любви всегда находит возможность вытолкнуть к свету кого-то ещё – кого-то упрямого и живого, у которого (как знать), возможно, и не было ни единого шанса.