Василий Казин Памяти Сергея Есенина

Эх, Сергей, ты сам решил до срока Завершить земных волнений круг… Знал ли ты, что станет одинока Песнь моя, мой приумолкший друг!

И каким родным по духу словом Пели мы — и песнь была тиха. Видно, под одним народным кровом Мы с тобой растили дар стиха.

Даже и простое восклицанье Часто так и славило без слов, Что цвело певучее братанье Наших русских песенных стихов.

И у нас — о, свет воспоминаний!— Каждый стих был нежностью похож: Только мой вливался в камень зданий, Твой — в густую золотую рожь.

И, влеком судьбою полевою, Как и я — судьбою городской, Ты шагал крестьянскою тропою, Я шагал рабочей мостовой.

Ты шагал… и, мир вбирая взглядом, Вдохновеньем рвался в пастухи: Милым пестрым деревенским стадом Пред тобой стремился мир стихий.

На пути, и нежный и кудрявый, Ты вкусил горячий мед похвал. И кузнец, создатель каждой славы,— И тебя мой город петь призвал.

Пел. Но в нем, пристрастьем непрестанным Утвердив лихие кутежи, Сам затмил ты огневым стаканом Золотой любимый облик ржи.

Где же ты, зеленых кос небрежность? Где пробор березки при луне?. И пошел тоскливую мятежность Разносить, как песню, по стране.

Знать, не смог ты, друг, найти покою — И под пьяный тягостный угар Затянул смертельною петлею Свой чудесный стихотворный дар.

Хоть земля твой облик крепко скрыла, Мнится бледной памяти моей, Что вот-вот — и свежая могила Вспыхнет золотом кудрей И стихов испытанная сила Запоет о благости полей.

1925