Василий Казин Вот огромный поезд из Ростова...

Вот огромный поезд из Ростова С грохотом примчал твои глаза, И не только сам,— восторгом снова Дрогнул и московский мой вокзал.

Словно там, в глазах, взгорался порох Так и порывалась взглядом их… И пошла, взлучая черный всполох, Чаровать знакомых и чужих.

Даже и приказчик магазина Облик свой прилавочный терял И твое простое имя — Нина,— Услыхав, невольно повторял.

Черный всполох глаз и это имя! Как твой образ мною завладел! Мнилось, что твоими же, твоими На тебя глазами я глядел.

Теребил ли день в житейском рвенье, Иль склонялся ночи тихий час,— Так вот и ворочалась в виденье Всполохом прекрасных черных глаз.

Были нежны помыслы и грубы: Длить восторг иль, тело обнажа… И теснились пьяной тягой губы, Слитной завистью дрожа.

Вдруг твои глаза назад мотнулись, И, как я, готовый загрустить, Каждый угол переулков, улиц Их просил подольше погостить.

И просила каждая витрина: «Милая, помедли, погляди!» А в груди-то у меня, в груди Так и колотилось: «Нина, Нина, Нина, Нина, погоди!»

Погоди! В волненье вдохновенном, Под прекрасный черный всполох глаз, Эх, о самом, самом сокровенном Я б тебе поведал свой рассказ.

Но огромный поезд в даль Ростова От меня умчал твои глаза. Дрогнул сам прощальной дрожью слова, Дрогнул и московский мой вокзал.

1924