Яков Княжнин Воспоминание старика

О память прежних дней приятных! Проникни в томну, слабу мысль И прежних случаев превратных Прошедших радостей исчисль.

Когда весна моя блистала, Сбирал я майские плоды. Душа, как роза, расцветала! Не знав, что горесть, что беды.

Бывало, с милою Авророй Встречал я первый Фебов въезд И в мысли восхищенной, скорой Сиял, как искра в куче звезд.

Бывало, разных птичек пенье И громкий голос соловья, Шум водопадов, их стремленье Внимал с живейшим чувством я.

Бывало, пляски, хороводы Веселых, добрых поселян — Где без искусства вид природы Для блага общего им дан —

Меня в младенчестве питали! Я с ними радости делил, Резвились — пели и играли,-- Кто прожил так, тот прямо жил.

Когда же время злобным взором Из туч на смертный взглянет род, Бореи гневные собором Откроют осени приход;

Когда дождь мелкий, ядовитый Лишит одежды шумный лес И солнце, бросив луч сердитый, Сокроется среди небес, —

Бывало, несмотря на стужу, На мрачность всех осенних дней, Весельем грусть обезоружу, Не потеряв весны своей.

В спокойном, тихом кабинете, Меж граций, меж приятных муз, Забыв, как мучатся в сем свете, Таскают всех печалей груз,--

Беспечно в книгах зарываясь, Я с пылким чувством зрел красы, Поэзьей нежною пленяясь, Я ей лишь посвящал часы.

Или в исторьи древних веков Летел к протекшим временам; Зрел римлян, египтян и греков, — Как будто с ними жил я там.

Потом пущусь гулять по свету, За книгой обтеку весь мир. Или в романах без предмету Влюблялся в тысячу Пленир!

С живым воображеньем — вольным, Бывало, как орел, парил; И, будучи собой довольным, В себе всё благо находил.

Когда ж мое уединенье Возьмет унылый, мрачный вид,-- Оставя кабинет, и чтенье, И зданье древних пирамид,--

Скачу на бал богатый, пышный, Где нектар из сосудов бьет И где умеренность — гость лишний. Где роскошь царствует, живет.

Там, с нимфами в кругу резвяся, Себя Парисом вображал; И, всеми до одной прельстяся, Мое всем сердце отдавал.

Бывало, и они смотрели Из рук прелестных на меня; Желали!.. но сказать не смели, Свои стыдливости кляня!

Куда ж девались прежни силы? Румяность свежих, алых щек? На мне вид бледный и унылый; Мой, видно, красный день протек.

Уж я расстался с розой нежной, Согбен под тяжестью зимы! С главою дряхлой, белоснежной Являю скорбь ужасной тьмы.

О молодость! о дар бесценный! Почто ты вянешь, как цветок? Едва мелькнешь — то червь презренный Твой подъедает корешок.

Болезнь тягчит меня пятою И жнет моих остаток лет; Моей мучительной слезою Себе протаптывает след.

Чтобы привесть скорей ко гробу, Чтоб слабый дух исторгнуть мой, — Болезнь! где ты окончишь злобу? — Увы! — под гробовой доской!

Когда творец лучом блестящим Природу всю развеселит, Бореям хладным и шумящим Сокрыться всем в горах велит;

Когда наместо их зефиры Начнут прохладно, нежно дуть; Когда все твари, томны, сиры, Успеют с радостью вздохнуть, —

На посох свой облокотяся И с помощью дрожащих ног, От слабости к земле склоняся, Иду в небесный я чертог.

Там, сев под липой мрачной, мшистой, Что в юности со мной росла, Смотрю на водопад кремнистый — В нем та же живость, что была.

А мой источник жизни бренной Сквозь камни с быстротой не бьет,-- Иссох в ущелине подземной, Единый червь его сосет.

Я слышу птичек хор согласный, Но сердце слабо к чувствам сим. Где ты, луч младости прекрасной? Где ты, зари прелестный сын?

Тебя мои не встретят очи, Твой блеск сокрыт от стариков! Померк! — как день в печальной ночи Исчез! — в тумане всех веков.

Куда ни обернусь — всё то же; Всё прежний восприяло вид; Всё сделалось опять моложе, Всё той же красотой блестит.

А человек чуть-чуть вспомянет Про свой весенний прежний цвет; Средь осени куда ни взглянет — Но уж весны он не найдет!

Найдет! — и день он встретит майской, Проглянет луч на небесах. Дождусь конца с надеждой райской! Чрез смерть к бессмертью только шаг.

1790