Аля Кудряшева В этом городе птичий полет шелестит быстролистыми кленами

В этом городе птичий полет шелестит быстролистыми кленами, В этом городе море поет, тычет в пристань губами зелеными, Но весна не открытий полна — открывашек, тоски да обманчиков. Я больна, черт возьми, я больна, мне не снятся красивые мальчики, Мне не снится горячая мгла, мне не снятся лесные красавицы, Мне — луна, тяжела и кругла, все в открытые руки бросается. Я стою, растопырив глаза и раззявив ослабшие пальчики. Я-то что, мне бы лучше назад, мне бы все-таки вечер и мальчики, Или жить, или пить допьяна, мне б июль Будапешты с Варшавами, Но луна тяжела и полна и щекочет боками шершав ыми…

И я не знаю, что стало вдруг, Какой сломался рычаг, Но есть лишь пара дрожащих рук — И те от боли кричат. Обратно время крутят года, Мотают века за день, И мне теперь уже никуда, Замри, струну не задень. Фонарь-аптека-остановись, Я путаюсь в падежах, Осталось только — ни шагу вниз И заповедь — удержать. И бьется в потных ладонях свет, Полынный, горький на вкус, И вот сейчас бы немножко вверх — А я как раз отвлекусь, И разбиваются в кровь слова, Течет ручейком тоска, Гудит горячая голова, И нет ничего в руках. Незваный ветер застыл в дверях, Расширен ночной зрачок, И значит, рукописи горят, Которые не прочел. А век за веки рванет — проснись, Мол, время-то истекло, Моя луна полетела вниз. Рассвет. Простыня. Тепло. И вы не верьте, не верьте мне, Делите слова на два, Пока еще не начнет темнеть, Я даже вполне жива. И ты звони, весели, шали, Играй с открытым огнем, Ведь я не знаю, случится ли Проснуться будущим днем. Дура. Пока живешь — значит, пока нормально. Твой кареглазый еж щурится из кармана. Все хорошо — к тому ж наша земля вращается, Твой сероглазый муж осенью возвращается.

Тоже спасибо, для тех, кто в каске — выживу, дотяну Плачет принцесса в забытой сказке: «Мама, хочу луну.» Пыльный усталый загар на плечи — будто бы плащ — пажу. Да, я готова. Включайте вечер. Может быть, удержу.