Михаил Кузмин Не губернаторша сидела с офицером...

Не губернаторша сидела с офицером, Не государыня внимала ординарцу, На золоченом, закрученном стуле Сидела Богородица и шила. А перед ней стоял Михал-Архангел. О шпору шпора золотом звенела, У палисада конь стучал копытом, А на пригорке полотно белилось.

Архангелу Владычица сказала: «Уж, право, я, Михайлушка, не знаю, Что и подумать. Неудобно слуху. Ненареченной быть страна не может. Одними литерами не спастися. Прожить нельзя без веры и надежды И без царя, ниспосланного Богом. Я женщина. Жалею и злодея. Но этих за людей я не считаю. Ведь сами от себя они отверглись И от души бессмертной отказались. Тебе предам их. Действуй справедливо».

Умолкла, от шитья не отрываясь. Но слезы не блеснули на ресницах, И сумрачен стоял Михал-Архангел, А на броне пожаром солнце рдело. «Ну, с Богом!» — Богородица сказала, Потом в окошко тихо посмотрела И молвила: «Пройдет еще неделя, И станет полотно белее снега».

Ноябрь 1924