Юрий Левитанский Арфа, Марфа и заяц

В Опалихе, возле Плаццо де Пеццо, в котельной жил одинокий заяц, который, как это умеют зайцы, долгими зимними вечерами очень любил поиграть на арфе. Правда, казалось несколько странным, что заяц в котельной играл вечерами не на органе иль клавесине, на окарине иль клавикорде, не на волторне или тромбоне и даже не на виоле де гамбо, как это любят другие зайцы, а на обычной концертной арфе. Впрочем, стоит ли удивляться, что заяц в котельной играл на арфе? Просто мы с тобой не имеем арфы, и потому мы на ней не играем… Однажды зашел я к нему под вечер (люблю провести вечерок в котельной, в бойлерной, в камергерском блеске черных венецианских кресел!), и мы разговорились о Бахе, о Брамсе, о Шуберте и Сен-Сансе, о Скарлатти и Доницетти, о кантилене и о бельканто италианской оперной школы. Потом он стал в концертную позу, как это умеют одни лишь зайцы, и положил холеную руку на струны, натянутые вертикально, настроенные в до-бемоль мажоре, синие, как гусарский ментик, красные, как бутылка кьянти. А на чердаке распевала Марфа, в манере, присущей одной лишь Марфе, и я задохнувшись тогда подумал: ах, арфа, ах, Марфа, ах, боже мой! 1980