Семен Липкин Ганеша

В роговых очках и в красной тоге, Жрец пред алтарем огонь зажег И повел рассказ, и босоногий Слушает паломников кружок:

«Он сказал: «Любить мы не принудим, Но любви посеем семена», — И учеников отправил к людям, А к животным — доброго слона.

Слон увидел тигра у запруды, Хрипло раздирающего лань, И открыл он тигру сердце Будды: «Пробудись, — промолвил, — и воспрянь».

Проходя по странам терпеливо, Слон поднялся к скалам снеговым, Где, с женою на коленях, Шива Наблюдал за мальчиком своим.

У того была забава злая: Голубей хватал он и душил. Задыхались птицы, округляя Красный глаз, в котором ужас жил.

Грозный бог, разгневан душегубцем, В смерть преобратившим озорство, Размахнулся в ярости трезубцем, Обезглавил сына своего.

«Что ты сделал с сыном, с нашим сыном!» — Затряслась, заплакала жена. Шива взглядом посмотрел повинным И увидел доброго слона.

И слона он тоже обезглавил Тем ножом, что молнии быстрей, К туловищу сына он приставил Голову апостола зверей.

Так возник Ганеша, светоч новый, Пламенем насытивший слова, Сей двуногий и слоноголовый, С разумом и болью божества.

«Сонное, мгновенное виденье Все, что с вами на земле творим. Хватит спать! Пускай наступит бденье! Пробудитесь!» — говорят живым.

Говорит он, предан доброй вере, Пробуждая спящих ото сна, Ибо люди любят, как и звери: И страшна любовь, и непрочна».

1978