Николай Оцуп О, кто, мелькнув над лунной кручей...

О, кто, мелькнув над лунной кручей, Встревожив облачную стаю, Летит к земле звездой падучей, И крылья воздух освещают.

Нырнули в бездну голубую Домов чудовищные тени, С трудом дыша, на мостовую Упал и гаснет лунный гений.

Привыкший в небе к бездорожью, Он на торцы ступить не может, Его знобит предсмертной дрожью, К нему торопится прохожий.

Вот вспыхнул, вот померк от муки Безглазый, сморщенный калека, И жадно голубые руки Цепляются за человека.

Прохожий полчаса возился, Как будто сделанный из ваты, Вставал калека и валился, «А ну тебя, сморчок крылатый!»

На Спасской флигелек кирпичный И дворник у ворот зевает, Жена напрасно суп черничный На примусе разогревает.

Прохожий, уходи скорее… «А жалко, что городовые Повымерли»,- и вдруг на шее Он слышит пальцы голубые.

Растаяли дома сначала, Как дым разлуки на перроне, Растаял мост, вода канала, Нагие отроки и кони.

Зачем луне душа живая? Жену давно долит дремота, И дворник, сотый раз зевая, Встает чтоб затворить ворота.

1921