Борис Рыжий Мой герой ускользает во тьму

Мой герой ускользает во тьму. Вслед за ним устремляются трое. Я придумал его, потому что поэту не в кайф без героя.

Я его сочинил от уста- лости, что ли, еще от желанья быть услышанным, что ли, чита- телю в кайф, грехам в оправданье.

Он бездельничал, «Русскую» пил, он шмонался по паркам туманным. Я за чтением зренье садил да коверкал язык иностранным.

Мне бы как-нибудь дошкандыбать до посмертной серебряной ренты, а ему, дармоеду, плевать на аплодисменты.

Это, — бей его, ребя! Душа без посредников сможет отныне кое с кем объясниться в пустыне лишь посредством карандаша.

Воротник поднимаю пальто, закурив предварительно: время твое вышло. Мочи его, ребя, он — никто.

Синий луч с зеленцой по краям преломляют кирпичные стены. Слышу рев милицейской сирены, нарезая по пустырям.