Александр Твардовский Точка?...

— Точка? — Вывернулся ловко Из-под крышки гробовой Теркин твой. — Лиха концовка. — Точка все же с запятой…

— Как же: Теркин на том свете! — Озорство и произвол: Из живых и сущих в нети Автор вдруг его увел. В мир загробный.

— А постольку Сам собой встает вопрос: Почему же не на стройку? — Не в колхоз? — И не в совхоз? — Почему не в цех к мотору? — Не к мартену? — Не в забой? — Даже, скажем, не в контору? — Годен к должности любой.

— Молодца такой закваски — В кабинеты — не расчет. — Хоть в ансамбль грузинской пляски, Так и там не подведет.

— Прозевал товарищ автор, Не потрафил в первый ряд — Двинуть парня в космонавты. — В космонавты — староват.

— Впору был бы по отваге И развитию ума. — В космонавты? — Нет, в завмаги! — Ох, запутают. — Тюрьма…

— Укрепить бы сеть Нарпита. — Да не худо бы Жилстрой… — А милиция забыта? — А пожарник — не герой?.

Ах, читатель, в этом смысле Одного ты не учел: Всех тех мест не перечислить, Где бы Теркин подошел.

Спор о том, чьим быть герою При наличье стольких свойств, Возникал еще порою Меж родами наших войск.

Теркин — тем ли, этим боком — В жизни воинской своей Близок был в раскате дней И с войны могучим богом, И гремел по тем дорогам С маршем танковых частей, И везде имел друзей, Оставаясь в смысле строгом За царицею полей.

Потому в солдатском толке, По достоинствам своим, Признан был героем Теркин Как бы общевойсковым…

И совсем не по закону Был бы он приписан мной — Вдруг — по ведомству какому Или отрасли одной.

На него уже управа Недействительна моя: Где по нраву — Там по праву Выбирает он края.

И не важно, в самом деле, На каком теперь посту — В министерстве иль артели Занимает высоту. Там, где жизнь, ему привольно, Там, где радость, он и рад, Там, где боль, ему и больно, Там, где битва, он — солдат. Хоть иные батареи И калибры встали в строй, И всему иной покрой… Автор — пусть его стареет, Пусть не старится герой!

И такой сюжет для сказки Я избрал не потому, Чтобы только без подсказки Сладить с делом самому.

Я в свою ходил атаку, Мысль одна владела мной: Слажу с этой, так со всякой Сказкой слажу я иной.

И в надежде, что задача Мне пришлася по плечу, Я — с чего я книжку начал, Тем ее и заключу.

Я просил тебя покорно Прочитать ее сперва. И теперь твои бесспорны, А мои — ничто — права.

Не держи теперь в секрете Ту ли, эту к делу речь. Мы с тобой на этом свете: Хлеб-соль ешь, А правду режь.

Я тебе задачу задал, Суд любой в расчет беря. Пушки к бою едут задом — Было сказано не зря.

1960