Павел Васильев Бахча под Семипалатинском

Змеи щурят глаза на песке перегретом, Тополя опадают. Но в травах густых Тяжело поднимаются жарким рассветом Перезревшие солнца обветренных тыкв. В них накопленной силы таится обуза — Плодородьем добротным покой нагружен, И изранено спелое сердце арбуза Беспощадным и острым казацким ножом. Здесь гортанная песня к закату нахлынет, Чтоб смолкающей бабочкой биться в ушах, И мешается запах последней полыни С терпким запахом меда в горбатых ковшах Третий день беркута уплывают в туманы И степные кибитки летят, грохоча. Перехлестнута звонкою лентой бурьяна, Первобытною силой взбухает бахча. Соляною корою примяты равнины, Но в подсолнухи вытканный пестрый ковер, Засияв, расстелила в степях Украина У глухих берегов пересохших озер! Наклонись и прислушайся к дальним подковам Посмотри — как распластано небо пустынь… Отогрета ладонь в шалаше камышовом Золотою корою веснушчатых дынь. Опускается вечер. И видно отсюда, Как у древних колодцев блестят валуны И, глазами сверкая, вздымают верблюды Одичавшие морды до самой луны.

1929