Владимир Высоцкий К 10-летию театра на Таганке

Легавым быть — готов был умереть я, Отгрохать юбилей — и на тот свет! Но выяснилось: вовсе не рубеж десятилетье, Не юбилей, а просто — десять лет.

И все-таки «Боржома» мне налей За юбилей. Такие даты редки! Ну ладно, хорошо,- не юбилей, А, скажем,- две нормальных пятилетки.

Так с чем мы подошли к «неюбилею»? За что мы выпьем и поговорим? За то, что все вопросы и в «Конях», и в «Пелагее» — Ответы на историю с «Живым».

Не пик, и не зенит, не апогей! Но я пою от имени всех зеков — Побольше нам «Живых» и «Пелагей», Ну, словом,- больше «Добрых человеков».

Нам почести особые воздали: Вот деньги раньше срока за квартал, В газету заглянул, а там полным-полно регалий — Я это между строчек прочитал.

Вот только про награды не найду, Нет сообщений про гастроль в загранке. Сидим в определяющем году,- Как, впрочем, и в решающем,- в Таганке.

Тюрьму сломали — мусор на помойку! Но будет, где головку прислонить. Затеяли на площади годков на десять стройку, Чтоб равновесье вновь восстановить.

Ох, мы поездим! Ох, поколесим!- В Париж мечтая, а в Челны намылясь — И будет наш театр кочевым, И уличным (к чему мы и стремились).

Как хорошо, мы здесь сидим без кляпа, И есть чем пить, жевать и речь вести. А эти десять лет — не путь тюремного этапа: Они — этап нелегкого пути.

Пьем за того, кто превозмог и смог, Нас в юбилей привел, как полководец. За пахана! Мы с ним тянули срок — Наш первый убедительный «червонец».

Еще мы пьем за спевку, смычку, спайку С друзьями с давних пор — с Таганских нар — За то, что на банкетах вы делили с нами пайку, Не получив за пьесу гонорар.

Редеют ваши стройные ряды — Писателей, которых уважаешь. Но, говорят, от этого мужаешь. За долги ваши праведны труды — Земной поклон, Абрамов и Можаич!

От наших лиц остался профиль детский, Но первенец не сбит, как птица влет — Привет тебе, Андрей, Андрей Андреич! И пусть второго бог тебе пошлет.

Ах, Зина, жаль не склеилась семья — У нас там, в Сезуане, время мало. И жаль мне, что — мать моя, И что не мать мне Василиса, Алла.

Ах, Ваня, Ваня Бортник! — тихий сапа. Как я горжусь, что я с тобой на «ты»! Как жаль, спектакль не видел Паша, Павел, Римский папа — Он у тебя б набрался доброты.

Таганка, славься! Смейся! Плачь! Кричи! Живи и в наслажденьи, и в страданьи. Пусть лягут рядом наши кирпичи Краеугольным камнем в новом зданьи.

1974