Петр Ершов Первая любовь

Я понял, я знаю всю прелесть любви! Я жил, я дышал не напрасно! Недаром мне сердце шептало: «Живи!» — В минуты тревоги ненастной.

Недаром на душу в веселых мечтах Порою грусть тихо слетала И тайная дума на легких крылах Младое чело осеняла.

Но долго я в жизни печально блуждал По тернам стези одинокой; Но тщетно я в мире прекрасной искал, Как розы в пустыне далекой.

И много обшел я роскошных садов, Но сердце ее не встречало; И много я видел прелестных цветов, Но сердце упорно молчало.

Пустыней казался мне мир. На пути Нигде не слыхал я привета. Зачем же, я думал, сей пламень в груди И сердце восторгом согрето?

Но нет, не напрасно тот пламень возжжен И сердце в восторге трепещет! Настанет мгновенье, и радостно он В очах оживленных заблещет!

Настанет мгновенье, и силой мечты Возникнет мир новый, чудесный. То мир упоенья! То мир красоты! То отблеск отчизны небесной!

И радужным светом оденется высь И ярко в душе отразится; И в сердце проникнет небесная жизнь, И сумрачный взор прояснится…

Настало мгновенье… И, радость очей, С надзвездной долины эфира Хранитель мой, гений в сиянье лучей Приникнул над бездною мира.

Он видит глубокую тьму под собой, Он слышит печальных призванья. Он сходит на землю воздушной стопой — Утишить земные страданья.

И мир превратился в роскошный чертог, И в тернах раскинулись розы; И в сердце зажегся потухший восторг, И сладкие канули слезы.

О, сколько блаженства во взоре его! О, сколько в улыбке отрады! Всю вечность смотрел бы, смотрел на него: Другой мне не нужно награды.

Но нет, то не гений! Небесный жилец На землю незримо нисходит; Но нет, то не смертный! Удельный пришлец На небо собой не возводит.

То горняя в мире земном красота! То цвет из эдемского рая! То лучшая чистого сердца мечта! То дева любви молодая!

О юноша! в гордой душе не зови Забавой мечты той прекрасной! Я понял, я знаю всю цену любви! Я жил, я дышал не напрасно!

1835