Афанасий Фет Мы, Шемзеддин, со чадами своими…

Мы, Шемзеддин, со чадами своими, Мы, шейх Гафиз и все его монахи, — Особенный и странный мы народ. Удручены и вечных жалоб полны, Без устали ярмо свое влача, Роняя перлы из очей горячих, — Мы веселы и ясны, как свеча. Подобно ей мы таем, исчезаем, И, как она, улыбкой счастья светим. Пронизаны кинжалами ресниц Жестоких, вечно требующих крови, Мы только в этих муках и живем, В греховном мире вечно утопая, С раскаяньем нисколько не знакомы, А между тем, свободные от злого, Мы вечно дети света, а не тьмы — И тем толпе вполне непостижимы. Она людей трех видов только знает; Ханжу, во-первых, варвара тупого, Фанатика, с его душою мрачной, А во-вторых — развратника без сердца, Ничтожного, сухого эгоиста, И, наконец, — обычной колеей Бредущего; но для людей, как мы, Ей не найти понятья и названья.