Александр Галич ВОСПОМИНАНИЕ ОБ ОДЕССЕ

ВОСПОМИНАНИЕ ОБ ОДЕССЕ

Научили пилить на скрипочке, Что ж – пили! Опер Сема кричит: – Спасибочки! – Словно: – Пли!

Опер Сема гуляет с дамою, Весел, пьян. Что мы скажем про даму данную? Не фонтан!

Синий бантик на рыжем хвостике – Высший шик! Впрочем, я при Давиде Ойстрахе Тоже – пшик.

Но под Ойстраха – непростительно Пить портвейн. Так что в мире все относительно, Прав Эйнштейн!

Все накручено в нашей участи – Радость, боль. Ля-диез, это ж тоже, в сущности, Си-бемоль!

Сколько выдано-перевыдано, Через край! Сколько видано-перевидано, Ад и рай!..

Так давайте ж, Любовь Давыдовна, Начинайте, Любовь Давыдовна, Ваше слово, Любовь Давыдовна Раз – цвай – драй!..

Над шалманом тоска и запахи, Сгинь, душа! Хорошо, хоть не как на Западе, В полночь – ша! В полночь можно хватить по маленькой, Боже ж мой! Снять штиблеты, напялить валенки И – домой!..

Я иду домой. Я очень устал и хочу спать. Говорят, что когда людям по ночам снится, что они летают – это значит, что они растут. Мне много лет, но едва ли не каждую ночь мне снится, что я летаю.

…Мои стрекозиные крылья Под ветром трепещут едва. И сосен зеленые клинья Шумят подо мной, как трава.

А дальше – Таласса, Таласса! – Вселенной волшебная стать! Я мальчик из третьего класса, Но как я умею летать!

Смотрите – Лечу: словно в сказке, Лечу, сквозь предутренний дым, Над лодками в пестрой оснастке, Над городом вечно-седым, Над пылью автобусных станций – И в край приснопамятный тот,

[25]

Где снова ахейские старцы Ладьи снаряжают в поход.

Чужое и глупое горе Велит им на Трою грести. А мне – За Эгейское море, А мне еще дальше расти!

Я вырасту смелым, и сильным И мир, как подарок, приму. И девочка С бантиком синим Прижмется к плечу моему.

И снова в разрушенной Трое – Елена! – Труба возвестит. И снова…

…На углу Садовой какие-то трое остановили Меня. Они сбили с меня шапку, засмеялись и спросили:

– Ты еще не в Израиле, старый хрен?!

– Ну, что вы, что вы?! Я дома. Я – пока – дома. Я еще летаю во сне. Я еще расту!..