Юрий Галкин Кожемяка 992г.

Вдали ордынцы, пахарь в поле, За кушаком тяжёлый меч, Олег в Рязани на престоле, Уставший вотчину стеречь.

Дымит сигнальными огнями, С востока густо горизонт: «Страшись народ, — орда большая, Куда тот дьявол повернёт»?

Как коршун стаей налетает, Козарин шпорами звеня,     И бьёт, и в рабство угоняет, Цепляет пленных за коня:

Сельцо в лугах, — не город «стольный», Церковник службу прекратил, - «Звонарь набатом с колокольни Округу всю оповестил».

За тыном схватка разыгралась, Кочевник охнул и осел, Кровавой лужей разливалось, Пятно от коченевших тел.

Ещё один упав, «отходит», С проломом в буйной голове, В предсмертных судорогах коробит, Лежащих замертво в траве.

Громадный пахарь, — Кожемяка, Известный русский богатырь, Рвёт цепь огромная собака, Козарин прячется в ковыль:

«Перун в Уруса поселился, Ударом щит сломал рукой», Кочевник в ужасе взмолился, Сраженный силою такой.

«Бежим, не будет здесь удачи»! В Итиль дорогою прямой, «Каган забыл нас не иначе, Тенгри карает за разбой».

Труба трубит козарам к сбору, Погибших ровно пятьдесят, Славяне с высоты собора, На бегство спешное глядят.

И пыль к границе удалялась, Другая пыль на ту неслась, - Там битва снова разгоралась, Но в стих другой, — «Удельный князь»