Сергей Гандлевский Мое почтение

Б.Кенжееву

Мое почтение. Есть в пасмурной отчизне Таможенный обряд, и он тебе знаком: Как будто гасят свет — и человек при жизни Уходит в темноту лицом и пиджаком.

Кенжеев, не хандри. Тебя-то неуместно Учить тому-сему или стращать Кремлем. Терпи. В Америке, насколько мне известно, Свобода, и овцу рифмуют с кораблем.

Я сам не весельчак. Намедни нанял дачу, Уже двухкомнатную, вскладчину с попом. Артачусь с пьяных глаз, с похмелья горько плачу, Откладывая жить на вечное потом.

Чего б вам пожелать реального? Во-первых, Здоровья. Вылезай из насморков своих, Питайся трижды в день, не забывай о нервах Красавицы-жены, пей в меру. Во-вторых,

Расти детеныша, не бей ремнем до срока, Сноси безропотно пеленки, нищету, Пренебрежение. Купи брошюру Спока, Читай ее себе, Лауре и коту.

За окнами октябрь. Вокруг приметы быта: Будильник, шифоньер, в кастрюле пять яиц. На письменном столе лежит «Бхагаватгита» — За месяц я прочел четырнадцать страниц.

Там есть один мотив: сердечная тревога Боится творчества и ладит с суетой. Для счастья нужен мир, казалось бы, немного. Но, если мира нет, то счастье — звук пустой.

Поэтому твори. Немало причинила Жизнь всякого, да мы и сами хороши. Но были же любовь и бледные чернила Карельской заводи… Пожалуйста, пиши

С оказией и без. Целуй семейство пылко. Быть может, в будущем — далёко-далеко Сойдемся запросто, откупорим бутылку — Два старых болтуна, но дышится легко.

1982