Николай Гумилев Галла

Восемь дней от Харрара я вел караван Сквозь Черчерские дикие горы И седых на деревьях стрелял обезьян, Засыпал средь корней сикоморы.

На девятую ночь я увидел с горы — Этот миг никогда не забуду — Там, внизу, в отдаленной равнине, костры, Точно красные звезды, повсюду.

И помчались один за другими они, Точно тучи в сияющей сини, Ночи трижды святые и странные дни На широкой галасской равнине.

Все, к чему приближался навстречу я тут, Было больше, чем видел я раньше: Я смотрел, как огромных верблюдов пасут У широких прудов великанши.

Как саженного роста галласы, скача В леопардовых шкурах и львиных, Убегающих страусов рубят сплеча На горячих конях-исполинах.

И как поят парным молоком старики Умирающих змей престарелых… И, мыча, от меня убегали быки, Никогда не видавшие белых.

Временами я слышал у входа пещер Звуки песен и бой барабанов, И тогда мне казалось, что я Гулливер, Позабытый в стране великанов.

И таинственный город, тропический Рим, Шейх-Гуссейн я увидел высокий, Поклонился мечети и пальмам святым, Был допущен пред очи пророка.

Жирный негр восседал на персидских коврах В полутемной неубранной зале, Точно идол, в браслетах, серьгах и перстнях, Лишь глаза его дивно сверкали.

Я склонился, он мне улыбнулся в ответ, По плечу меня с лаской ударя, Я бельгийский ему подарил пистолет И портрет моего государя.

Все расспрашивал, много ли знают о нем В отдаленной и дикой России… Вплоть до моря он славен своим колдовством, И дела его точно благие.

Если мула в лесу ты не можешь найти Или раб убежал беспокойный, Все получишь ты вдруг, обещав принести Шейх-Гуссейну подарок пристойный.

1918, 1921