Иван Клюшников Nova ars poetica

Я выстрадал прекрасную могилу, Она давно меня к себе влечет; Здесь, на земле, она чудесной силой И храмы и дворцы переживет.

Я не умру, сосуд души скудельный Разрушится и обратится в прах, Но дух любви, дух вечный, беспредельный, Найдет приют в родных себе душах.

Я всё сберег, что мне дала природа, От юности я изучать привык Судьбы и дух родимого народа И братьев гармонический язык.

Знакомы мне и слезы вдохновенья, И слезы горькие больных умов, И гениев бессмертные творенья, И злоба дня, и злоба всех веков.

Мой век знаком: я сам с ним заблуждался, Безумием неверия болел, Мечтами — жаждой жизни! — упивался И злобой дня безвременно кипел.

Я знаю жизнь: за прелесть обаянья, За капли радости безумных дней Я заплатил истомой и страданьем Обманутой, больной души моей.

Но песен дар и слезы умиленья Мне помогли святыню сохранить — Из сердца вырвать с кровью заблужденья, Сосуд души очистить и омыть.

Мой кроток дух. В нем, как в спокойном море, Я берега и небо отражу, Все помыслы, все радости, всё горе, Все тайны жизни братьям покажу.

Я их люблю, я речью благородной, Как музыкой, сердца их растворю, Я научу их отдавать свободно Всё божье — богу, царское — царю;

Не лезть наверх, а скромную дорогу Надеждою и верой освещать, Смирясь, всегда, везде молиться богу, Любить, бороться, мыслить и страдать;

Век изуча, идти вперед пристойно — И под ноги себе глядеть и вдаль; О злобе дня обдуманно и стройно Высказывать души своей печаль;

Зубов не скаля, побеждать косненье И воплощать заветные мечты, И с трепетом несть перлы вдохновенья К стопам творца любви и красоты;

Не льстить толпе за детское участье, Слепую ненависть ее презреть, Не хлопотать о мимолетном счастье, Как бог велит и жить, и умереть.

Я старцу намекну, как бодрым оком На поколенье новое взирать, За слабости казнить людей упреком, Советом и примером ободрять.

И ты был юн — и сердцем заблуждался, Любил добро, за ближнего страдал, Мечтой о лучшем слепо увлекался И злобой дня кипел и трепетал.

Ты одряхлел, — мы в том не виноваты; Иди вперед! Не можешь? — Нас пусти! Оставим мы тебе твои утраты, А ты нам нашу молодость прости!

Вам, юноши, путь укажу ко славе: Трудиться и смирять огонь в крови, Душой не жертвовать скотским забавам, Благоговеть пред таинством любви,

Благоговеть перед идеей века, Творца в твореньи скромно изучать, Чтить как святыню званье человека, А мишуру и дрязги презирать;

Искать с молитвой своего призванья И получа, ему не изменять: Всё благо — разница в одном названьи, Любимый честный труд есть благодать;

Лишь в общей пользе находить отраду, Всё родине отдать: и труд и кровь. А слава? — Дым. Есть лучшая награда: Зреть бога, сознавать в себе любовь.

Я женщину сдружу с ее призваньем: Цветами путь тернистый осыпать, Жизнь обновлять блаженством и страданьем, Любить страдая и любить страдать;

Святить себя — жить в новом поколенье, В нем жажду вечной жизни пробудить И оправдать творца: венцом творенья, Залогом лучшей будущности быть.

Паду ли вновь среди житейской битвы, Победный ли венок себе совью, — Мои мечты, надежды и молитву, Мою всю душу в песни перелью.

А те, что в будущем родные звуки Полюбят и, прочувствовав, поймут, Из колыбели ей протянут руки И в жизнь грядущего меня возьмут.

И вот уж льются слезы умиленья… О, если бы я мог их сохранить! Мне кажется, я выстрадал прощенье, А всё боюсь его не получить!

1880