Инна Лиснянская Поселковая дорога

Отыграет закат на трубе своей блесткой гроза, Поселковый стройбат заколодит свои тормоза, — Окна я растворю — пусть согреется ветер немного, Двери я растворю — пусть заходит трудяга-дорога, — Вся промокла насквозь, вся в лохмотьях с небес и берез, Вся в рубцах от колес, вся в потеках бензиновых слез. Дальше некуда ей, неухоженной и несуразной, — За избою моей — только лес да сушняк непролазный. Ей сочувствую я, но от ревности скуп мой язык: Мир — твоя колея, а моя, как ты видишь, — тупик. Ведь едва рассветет, как отправишься в путь свой обратный, Где кладет пешеход перед храмом поклон троекратный, Где ты будешь возить пришлых боссов и местных воров, И с испугом влачить на убой тощегрудых коров, И с натугой трясти на себе стеклотару и мебель, И недужно нести на себе пыль событий и пепел, И с надеждой таскать на себе домовитый кирпич, И меня вспоминать, моей ревности глупой опричь, Потому что, меня покидая, оглянешься ты на крылечко, И увидишь меня, дорогая, с зажженною свечкой, И поймешь — за тебя я молюсь на последней заре, На последнем дворе в тупиковом моем сентябре.

29 июля 2002