Ок Мельникова 20 years

кто-то бросил этот февраль тлеть на грязной обочине и, кашляя сипло, ушёл.

лет через двадцать мы научимся расставаться с прочими, перестанем просить: «будь, пожалуйста, меньшим из зол». ты узнаешь, что от кофе остаётся лишь горечь на пятой чашке, отказывают рецепторы, нервы и люди. все. лет через двадцать тот, кто родился в рубашке, износит её и пойдёт по другой полосе.

лет через двадцать поймёшь, что по вызову чувств не бывает, что бесполезно страдать, ныть и волком выть. любовь приходит только тогда, когда знает: её не ждали, тогда ты и встретишь того, с кем хотелось быть. тогда ты и встретишь того, с кем была бы счастлива, про которого просто так скажешь: «мой!» наверное, голос у него спокойный, уставший, ласковый и немножечко с хрипотцой.

ты научишься ждать. уже сейчас в каждом таится по вещи, которую можно рассказать лишь прохожему в парке, забыв, что пора домой.

ты научишься замечать все эти мелочи, глупости, радости, эту лёгкость, когда надеваешь плащ после куртки и навстречу идешь весне. ещё не пора быть серьёзней, ты, расставшись с мечтой, признаёшься в слабости, ведь если птице подрезать крылья, она будет летать во сне.

лет через двадцать мы будем такими же юными, связи — прочными. да и сами станем чуть-чуть сильней. мы пережили эту зиму, иди. кто-то бросил февраль тлеть на грязной обочине, потерпи немного. лишь пару дней.