Иван Никитин Исповедь

Ох, водкой зашибаюся… Что делать! не таюсь… И перед Богом каюся, Перед людьми винюсь. И рукава вот прорваны, И рожа не чиста, И силы понадорваны, И совесть пропита, — Как есть дошёл до подлости! Эх, крут был мой отец! Держал меня он в строгости Богатый был купец; Он взял меня от азбучки И в лавку посадил; Проклятой этой лавочки Теперь я не забыл. Бывало, кровь бросается В лицо мне от стыда: Всё плутовством кончается… А не сплутуй — беда! «Нет, ты пойми учение, — Накинется отец, — Ты будь — моё почтение! — По правилам купец…» Что слово — брань обидная. Стоишь, в углах звонит, И в сердце злость постыдная Против отца кипит. Сказал бы слово смелое, Молчишь, — хоть тяжело… И чёрное за белое Идёт тебе назло. Привычка — вещь мудрёная, Привык я ко всему; Решил, что доля тёмная, — Так нужно быть тому. Оплёванный, обруганный, Я злился на себя; Людей, как зверь напуганный, Боялся, не любя. Привык я к послушанию, Но раз не умолчал! Отцу по приказанию Я Библию читал. Горела свечка сальная, В углу мурлыкал кот, И пелась песнь печальная Бог весть кем у ворот. Отец ходил нахмуренный, И пол под ним скрипел; С стены оштукатуренной Портрет его глядел. Читал я, — что за чтение! Учён я плохо был И как-то ударение Не там постановил. Отец мой плеть ремённую Снял молча со стены И… в эту ночь бессонную Я видел въяве сны, Сны страшные!.. Покойником Я будто бы лежал, Зарезанный разбойником, И кровью подплывал… Эх, молодость беспечная! Ничто ей не беда! Выносит всё, сердечная, Как полая вода… Я вырос. Что печалиться! Я думал наконец: Пора уж мне оправиться… «Женись!» — сказал отец. Я спорить. «Врёшь! Приказано! Не то — всего лишу. Вот так и будет сказано! В духовной напишу». Подумал я с подушкою, Подумал, — как тут быть? Как за чужой краюшкою В чужом углу мне жить? Огласка, порицание, Попрёк со всех сторон… А где образование? Чему я обучён? Я прав, мол, дело честное. Поверит ли народ? Уж что за мненье лестное — С отцом-де не живёт. Молчи, душа свободная! На всё один ответ… Жена моя дородная, Лицо что маков цвет, Жила в семействе, стряпала И стряпать замуж шла, Перед венцом поплакала И… и приют нашла. Приду домой — молчание. Сидим мы. Как тут быть? Ну просто наказание! О чём с ней говорить? Скажу: «Погода скверная!» Ответит: «Да, дурна». А вижу: баба верная, Степенная жена. Сидим мы. Мне зевается, Зевнёт она в ответ. Тут ужин начинается И сон, а там — рассвет. Без грусти с ней прощаемся, Приду, — молчим опять, За стол опять сбираемся… Хоть петлю надевать! Пошлёшь тоске проклятие — И марш с двора чуть свет, На рынке есть занятие, И дружба, и совет. Гуляй, душа родимая! Зальёшь глаза вином, И грязь непроходимая, И пропасть — нипочём.

1861