Иван Пнин Верховая лошадь

Все люди в свете сём подвержены страстям. К несчастью, страсти их почти всегда такие, Что следствия от них бывают им худые; Всечасно нашим то встречается глазам, Привержен как иной ко взяткам и крючкам, Как сильно прилеплён другой к обогащенью, Иной к вину, тот к развращенью, Иной к игре, другой к властям… А Клит, читатели, пристрастен к лошадям. Нетрудно согласиться, Чтобы полезнее то было во сто раз, Когда бы всякий между нас Ко пользе общества желал всегда стремиться; Но, видно, этому так скоро не бывать!

Меж тем уж Клит идёт ту лошадь торговать, Которую к нему недавно приводили, Которою в нем страсть лишь пуще возбудили, И Клит купил… Но что ж? Как лошадь ни статна, Собой как ни красива, Погрешность в ней тотчас открылася одна, А именно: была весьма пуглива. Однако этого не ставит Клит бедой, Он сей порок весьма легко исправить чает; И только что успел приехать он домой, То способ вот какой на то употребляет: Велел тотчас салфетку взять И лошади глаза покрепче завязать. Потом Садится на неё верхом И скачет близ всего, Чего пугался конь до случая сего. С завязанными конь глазами, Не зря предметов пред собой, Мчит смело седока, пыль взносит облаками. И в ров глубокий водяной С собою всадника с стремленьем вовлекает.

О вы, правители скотов или людей! Заметьте через опыт сей, Что тот безумно поступает, Кто нужный свет скрывает От их очей; Что скот и человек, когда лишенны зренья, Опаснее для управленья.

1805