Яков Полонский Болгарка

Без песен и слёз, в духоте городской, ? Роптать и молиться не смея, Живу я в гареме, продажной рабой ? У жён мусульманского бея.

Одна говорит: «Ну, рассказывай мне, ? Как ваше селенье горело; И выл ли твой муж, пригвождённый к стене, ? Как жгли его белое тело»…

Другая, смеясь, говорит мне: «Ну да, ? Недаром тебя пощадили: — Наш бей, уж, конечно, был первым, когда ? Твою красоту обнажили»…

— «Ну, что ж?» — нараспев третья мне говорит, ? Держа над лицом опахало, — «Хоть резать детей нам коран не велит… ? Но — ты ли одна пострадала?!..»

И злятся, что я так скупа на слова, ? Внимая речам безучастным… Глаза мои сухи, — в огне голова, ? Всё небо мне кажется красным: —

Как будто сады, минарет и дома ? В кровавом стоят освещеньи… В глазах ли обман, иль схожу я с ума,— ? Иль это предчувствие мщенья!

Навеки тот душу отравит свою ? Стыдом или жаждою битвы, Кто в страшную душу заглянет мою ? В часы безнадёжной молитвы.

Приди же, спаситель! — бери города, ? Где слышится крик муэзина, И пусть в их дыму я задохнусь тогда ? В надежде на Божьего Сына!..