Алексей Сурков Золотой якорь

Тяжело служить в трактире «Золотой якорь». По утрам вставай в четыре, Чашками брякай; И дровишек наколи, И скатертки постели, И с посудницей хромой Всю посуду перемой. И хлопот полон рот — Поспевай только. А хозяин орет: — Шевелись, Колька! Шевелись, Не вались, Перед гостем стелись. Навостри ухо, Сонная муха…

И молчи… Ни гугу. Не мечтай «убегу». Слякоть. Реденький дождь. Но куда ты уйдешь? Хоть скули не скули — Не на что надеяться.

… Раз в трактир забрели Два красногвардейца. Возле двери сели с краю, Заказали пару чаю, По сушеной вобле Из карманов добыли. Пьют чаек, Жуют паек, Рассуждают про свое.

Говорит дружку усатый, Что в матроске полосатой: — Нынче в ночь с броневика Попугали казака! Мы в Царицыне Краснову — Под ребро шило. Потрепал Краснова снова Клим Ворошилов.

И довольны, И смеются, И со смаком тянут с блюдцев, И жуют себе паек, И гутарят про свое.

Говорит худой и русый: — Покопать бы с головы! Этот строгий, черноусый, Что приехал из Москвы, Военспецам не по вкусу. Генералы, капитаны — Расплодилось, как мышей. Он приметит все изъяны В их иудиной душе. Все учтет наперечет И головку отсечет. Вот и будет снова Горе у Краснова.

Соглашается усатый, Что в матроске полосатой: — Это верно. Это — да. Всполошились господа. Все пошло обратным кругом. Хватит хороводиться. Не зазря он первым другом Ленину приходится. До него в штабах была Слякоть и распутица…

А Николка у стола Крутится да крутится. Может, вобла горло сушит? Может, щей откушают? Увивается, а уши Слушают да слушают. У Николки глазки-щелки И льняная голова. Очень нравятся Николке Непонятные слова. У Николки космы челки Нетерпеньем вспенены. Очень хочется Николке Расспросить про Ленина. А матрос, видать, баской. С этим кашу сваришь. — Ленин — будет кто такой, Господин товарищ?. — Улыбается усатый, Что в матроске полосатой: — Ленин, хлопчик, ты да я — Он отец, а мы семья. Ленин — друг большим и малым. Он в Москве и за Уралом Выручает бедняков От хозяйчиков-волков Вроде вашего… Понятно? На лице хозяйском пятна. Распушилась борода. — Эй, Николка! Подь сюда! Ты чего, собачье мясо, На работе точишь лясы? Подь сюда, паршивый хорь!— И Николку за вихор. Поднимается усатый, Что в матроске полосатой; — Что за шум? К чему аврал? Объяснитесь, адмирал!..

«Сам», лицом краснее меди, На матроса прет медведем. — Стоп, машина! Задний ход! Вспомни, контра, прошлый год.

Даже в глотке закипело — Так и брызнет пеной:

— А тебе какое дело, Гражданин почтенный? Я кормлю, я плачу, Я и разуму учу. Перед стойкой не крутись. Видывали клеши!.. Расплатись И катись, Гражданин хороший!..

На буфет кладет усатый Кулачище волосатый. — Не бери на бога, свет. Здесь глухих и пьяных нет. Говори — не ори — Ласково и скромно. Ты сюда посмотри, Посмотри И замри, И запомни;

Черноморские матросы Смотрят очень даже косо На такие ваши ласки…

Замолчал И в паузе Густо крякнул для острастки И погладил маузер…

1937-1939