Владимир Высоцкий К 50-летию Любимова

Вставайте, вставайте, вставайте, Работник с портфелем и без! Очки на носы надевайте, Премьера готовится здесь.

Вперёд! Пусть враг Плюёт В кулак.

Театр наш уже состоялся… Нам место! Ты, недруг, белей! И как кое-кто ни старался, А вот и у нас юбилей.

Этот вихрь, местком и все цеха, Выходные, наш досуг, актив — Прибирал Любимов всё к рукам С помощью того же Дупака, И теперь мы дружный коллектив.

Дышит время у имярека, Дышит бурно уже полвека, Время! Правильно! Так держать, Чтоб так дальше ему дышать.

Юбилеи традиционны, Но шагаем — не по стопам. Все театры реакционны, Если время не дышит там!

Я не знаю, зачем, кто виной этой драмы. Тот, кто выдумал это, — наверное, слеп! Чтоб под боком у чудной, спокойнейшей «Камы» Создавать драматический этот вертеп!

Утомлённые зрители, молча кутаясь в шубы, Жгут костры по ночам, бросив жён и детей, Только просят билетика посиневшие губы, Только шепчут таинственно: «Юбилей, юбилей…»

О ужасная очередь из тоскующих зрителей! Тянут руки — и женщина что-то пишет впотьмах… Мне всё это знакомо: я бывал в вытрезвителе — Там рисуют похожее, только там — на ногах.

И никто не додумался, чтоб работники «Камы» Оставалися на ночь — замерзавших спасать! … …Но теперь всем известно, кто виной этой драмы: Это дело Любимова, а его — поздравлять!

На Таганке я раньше знал метро и тюрьму, А теперь здесь — театр, кто дошёл, докумекал? Проведите, проведите меня к нему — Я хочу видеть этого человека!

Будто здесь миллион электрических вольт, А фантазии свет исходил не отсюда ль? Слава ему, пусть он не Мейерхольд — Чернь его любит за буйство и удаль.

Где он, где? Неужель его нет? Если нет, я не выживу, мамочка! Это теплое мясо носил скелет На общипку Борис Иванычу.

Я три года, три года по кинам блуждал, Но в башку мою мысль засела: Если он в дали дальние папу послал, Значит будет горячее дело.

Он три года, три года пробивался сквозь тьму, Прижимая, как хлеб, композиции к векам… Проведите, проведите меня к нему — Я хочу поздравить этого человека.