Владимир Бенедиктов Переселение

Срок настал. Оставив город шумной, От него я скрылся, как беглец: От тревог той жизни неразумной Отдохнуть пора мне наконец.

Душно там; громадность да огромность Ждут меня, — и посреди всего Сознаю я горькую бездомность: Нет нигде домишка моего.

Что я там? — Не гость и не хозяин; Чувствую — там не по мне земля. «Город — мой» — мне всюду шепчет Каин, Авелю отведены поля.

То ли дело в мирной сельской доле; Вольное, широкое житьё! Выйду ль я, да разгуляюсь в поле — Это поле, кажется, моё.

Где себе ни выберу я место, Лягу тут: точь — в — точь пришёл домой; Ну, а лес — то… боже мой! А лес — то — Тёмный лес — весь совершенно мой!

Там — посев; там хижины, строенья. Прохожу по каждому двору: Кажется — тут все мои владенья, Только я оброка не беру.

У меня ковёр тут под ногами — Шелковистый, бархатный ковёр, Мягкий, пышный, затканный цветами — Злаки, мох и травка вперебор.

Там просвет, там тени по утёсам; Виды, виды — любо посмотреть! А с лугов мне веет сенокосом… Запах — то! Дохнуть — и умереть!

Я иду: колосья ржи — взгляните!. Все под ветром кланяются мне. «Здравствуйте, друзья мои, растите, — Мыслю я, — и полнитесь в зерне! »

Царь я; солнце у меня в короне; У меня вот зеркало — река! У меня на голубом плафоне В позолоте ходят облака.

Живопись — то, живопись какая! Вы всмотритесь: что за колорит! Эта краска, искрясь и сверкая, Семьдесят столетий так горит.

Утром встал я: мне заря блеснула Алой лентой; пред моим окном Мельница мне крылья распахнула И глядит торжественным крестом.

Жизнь ведёт под тем крестом отшельник… Не ищи других завидных мест! Этот крест — твой орден, добрый мельник, И тебя питает этот крест.

Всех здесь будит утра в час обычный Гласом трубным мой герольд — пастух, Иль повеса и крикун публичный С красным гребнем либерал — петух.

В полдень вся горит моя палата Золотом; всё в красках, всё пестро; Вечер мне шлёт пурпур свой с заката; Ночь в звездах мне сыплет серебро.

А роса — то — перлы, бриллианты! Эти слёзы чище всяких слёз; Птички мне певцы и музыканты, Соловей — мой первый виртуоз.

Церковь тут, — и сельское кладбище Близко так и ельник тут в виду. Вот мое последнее жилище! Хорошо. Я дальше не пойду.

1859