Ренат Гильфанов Одиссей

Кто прозябал во впадинах бездонных, кто путался в сетях дорог и тропок, переплывал заливы и затоны и сильно поседел от нервотрепок, кто развивал несчастия как тему, чтобы потом, эстетов теша стадо, плешивый эпик втиснул их в поэму, меня поймет. А больше мне не надо.

Пусть в свой учебник впишет Каллиопа все это как сюжет для стольных здравиц. «Он был в Аду! Он победил циклопа! Да что циклоп — ушел от двух красавиц!» Семнадцать лет сражений, блуда, бреда. Над головой не гений — ворон вьется. Напрасно я послушал Паламеда. Но кто же знал, что все так обернется?

Не знали люди, боги — не сказали. (К последним я претензий не имею.) К чертям вопросы! Выйду на вокзале, найду почтамт и позвоню Эвмею. Будь трижды бог, но с воплем «не завишу!» не позабудешь дом, как ни старайся. Вот наберу пять цифер и услышу: «Ты нужен здесь, скорее возвращайся.

Омой стопы от многолетней пыли. Сын без отца? Но в том твоя вина ли? Чего ж ты плачешь? Боги позабыли? Зато родные люди вспоминали!» Я уезжал весною, нынче — осень. Одним воспоминаньем память грею… Скажите Пенелопе: завтра… в восемь… Пусть приготовит ложе Одиссею.

март 1995