Николай Гнедич Ласточка

Ласточка, ласточка, как я люблю твои вешние песни! Милый твой вид я люблю, как весна и живой и веселый! Пой, весны провозвестница, пой и кружись надо мною; Может быть, сладкие песни и мне напоешь ты на душу.

Птица, любезная людям! ты любишь сама человека; Ты лишь одна из пернатых свободных гостишь в его доме; Днями чистейшей любви под его наслаждаешься кровлей; Дружбе его и свой маленький дом и семейство вверяешь, И, зимы лишь бежа, оставляешь дом человека. С первым паденьем листов улетаешь ты, милая гостья! Но куда? за какие моря, за какие пределы Странствуешь ты, чтоб искать обновления жизни прекрасной, Песней искать и любви, без которых жить ты не можешь? Кто по пустыням воздушным, досель не отгаданный нами, Путь для тебя указует, чтоб снова пред нами являться? С первым дыханьем весны ты являешься снова, как с неба, Песнями нас привечать с воскресеньем бессмертной природы. Хату и пышный чертог избираешь ты, вольная птица, Домом себе; но ни хаты жилец, ни чертога владыка Дерзкой рукою не может гнезда твоего прикоснуться, Если он счастия дома с тобой потерять не страшится. Счастье приносишь ты в дом, где приют нетревожный находишь, Божия птица, как набожный пахарь тебя называет: Он как священную птицу тебя почитает и любит (Так песнопевцев народы в века благочестия чтили). Кто ж, нечестивый, посмеет гнезда твоего прикоснуться — Дом ты его покидаешь, как бы говоря человеку: «Будь покровителем мне, но свободы моей не касайся!»

Птица любови и мира, всех птиц ненавидишь ты хищных. Первая, криком тревожным — домашним ты птицам смиренным Весть подаешь о налете погибельном коршуна злого, Криком встречаешь его и до облак преследуешь криком, Часто крылатого хищника умысл кровавый ничтожа.

Чистая птица, на прахе земном ты ног не покоишь, Разве на миг, чтоб пищу восхитить, садишься на землю. Целую жизнь, и поя и гуляя, ты плаваешь в небе, Так же легко и свободно, как мощный дельфин в океане. Часто с высот поднебесных ты смотришь на бедную землю; Горы, леса, города и все гордые здания смертных Кажутся взорам твоим не выше долин и потоков, — Так для взоров поэта земля и всё, что земное, В шар единый сливается, свыше лучом озаренный.

Пой, легкокрылая ласточка, пой и кружись надо мною! Может быть, песнь не последнюю ты мне на душу напела.

1815