Василий Кубанев Ленин

Он в мир наш неслышными входит стопами Вместе с первой нежностью к матерям; И образ его вживается в память, Телесной зримости не утеряв. Каждое имя для нас не пусто! Но он в нас будит не просто любовь. Он стал нашей совестью, нашим чувством, Таким же живым, как восторг или боль. Мы люди. Присущи нам гнев и горе, — Мы в боль свое сердце привыкли рядить. Когда наши чувства находятся в споре, Когда их не может наш ум рассудить, Тогда он, как солнце, из тьмы вырастает И льет повсюду свой ласковый свет. И, смешные, испуганно улетают Маленькие призраки горь и бед. Мечте моей видится даже рожденье Мыслей, которые смерти сильней, Которые мир приводят в движенье Огневою силою своей. Я вижу родные бессонные руки, Берущие голову в ласковый плен, Усталость в глазах и неновые брюки, Немножко растянутые у колен. Рыданье дождя в полусонном рассвете, Калоши, чернеющие в уголке, Чернильные брызги на свежей газете И круг от лампы на потолке. Часы, говорящие мерно и веско, К окошку придвинутый низенький стол, Немножко отдернутую занавеску И пачку исписанных мелко листов. И еще: колыханье знамен и винтовок В тишине, ожидающей и голубой, И, каждый миг взбушеваться готовый, Неудержимый людской прибой. И он, и радуясь и негодуя, Выходит на серый апрельский песок. Я вижу походку его молодую И увлажненный потом висок. Я вижу кепку в правом кармане, И руку, протянутую в века, И пятна факелов в мокром тумане, И дрожь ползущего броневика. Я вижу, как высится все прямее Голов неколеблемая гряда Народа, который и в скорби и в гневе Хранит единенье в своих рядах.