Александр Твардовский Ленин и печник

В Горках знал его любой. Старики на сходку звали, Дети — попросту, гурьбой, Чуть завидят, обступали.

Был он болен. Выходил На прогулку ежедневно. С кем ни встретится, любил Поздороваться душевно.

За версту — как шел пешком — Мог его узнать бы каждый. Только случай с печником Вышел вот какой однажды.

Видит издали печник, Видит: кто-то незнакомый По лугу по заливному Без дороги — напрямик.

А печник и рад отчасти,- По-хозяйски руку в бок,- Ведь при царской прежней власти Пофорсить он разве мог?

Грядка луку в огороде, Сажень улицы в селе,- Никаких иных угодий Не имел он на земле…

— Эй ты, кто там ходит лугом! Кто велел топтать покос?!- Да сплеча на всю округу И поехал и понес.

Разошелся. А прохожий Улыбнулся, кепку снял. — Хорошо ругаться можешь,- Только это и сказал.

Постоял еще немного, Дескать, что ж, прости отец, Мол, пойду другой дорогой… Тут бы делу и конец.

Но печник — душа живая,- Знай меня, не лыком шит!- Припугнуть еще желая: — Как фамилия?- кричит.

Тот вздохнул, пожал плечами, Лысый, ростом невелик. — Ленин,- просто отвечает. — Ленин?- Тут и сел старик.

День за днем проходит лето, Осень с хлебом на порог, И никак про случай этот Позабыть печник не мог.

И по свежей по пороше Вдруг к избушке печника На коне в возке хорошем Два военных седока.

Заметалась беспокойно У окошка вся семья. Входят гости: — Вы такой-то? Свесил руки: — Вот он я…

— Собирайтесь!- Взял он шубу, Не найдет, где рукава. А жена ему: — За грубость, За свои идешь слова…

Сразу в слезы непременно, К мужней шубе — головой. — Попрошу,- сказал военный,- Ваш инструмент взять с собой.

Скрылась хата за пригорком. Мчатся санки прямиком. Поворот, усадьба Горки, Сад, подворье, белый дом.

В доме пусто, нелюдимо, Ни котенка не видать. Тянет стужей, пахнет дымом — Ну овин — ни дать ни взять.

Только сел печник в гостиной, Только на пол свой мешок — Вдруг шаги, и дом пустынный Ожил весь, и на порог —

Сам, такой же, тот прохожий. Печника тотчас узнал. — Хорошо ругаться можешь,- Поздоровавшись, сказал.

И вдобавок ни словечка, Словно все, что было,- прочь. — Вот совсем не греет печка. И дымит. Нельзя ль помочь?

Крякнул мастер осторожно, Краской густо залился. — То есть как же так нельзя? То есть вот как даже можно!..

Сразу шубу с плеч — рывком, Достает инструмент.- Ну-ка… — Печь голландскую кругом, Точно доктор, всю обстукал.

В чем причина, в чем беда Догадался — и за дело. Закипела тут вода, Глина свежая поспела.

Все нашлось — песок, кирпич, И спорится труд, как надо. Тут печник, а там Ильич За стеною пишет рядом.

И привычная легка Печнику работа. Отличиться велика У него охота.

Только будь, Ильич, здоров, Сладим любо-мило, Чтоб, каких ни сунуть дров, Грела, не дымила.

Чтоб в тепле писать тебе Все твои бумаги, Чтобы ветер пел в трубе От веселой тяги.

Тяга слабая сейчас — Дело поправимо, Дело это — плюнуть раз, Друг ты наш любимый…

Так он думает, кладет Кирпичи по струнке ровно. Мастерит легко, любовно, Словно песенку поет…

Печь исправлена. Под вечер В ней защелкали дрова. Тут и вышел Ленин к печи И сказал свои слова.

Он сказал,- тех слов дороже Не слыхал еще печник: — Хорошо работать можешь, Очень хорошо, старик.

И у мастера от пыли Зачесались вдруг глаза. Ну а руки в глине были — Значит, вытереть нельзя.

В горле где-то все запнулось, Что хотел сказать в ответ, А когда слеза смигнулась, Посмотрел — его уж нет…

За столом сидели вместе, Пили чай, велася речь По порядку, честь по чести, Про дела, про ту же печь.

Успокоившись немного, Разогревшись за столом, Приступил старик с тревогой К разговору об ином.

Мол, за добрым угощеньем Умолчать я не могу, Мол, прошу, Ильич, прощенья За ошибку на лугу.

Сознаю свою ошибку… Только Ленин перебил: — Вон ты что,- сказал с улыбкой,- Я про то давно забыл…

По морозцу мастер вышел, Оглянулся не спеша: Дым столбом стоит над крышей,- То-то тяга хороша.

Счастлив, доверху доволен, Как идет — не чует сам. Старым садом, белым полем На деревню зачесал…

Не спала жена, встречает: — Где ты, как?- душа горит… — Да у Ленина за чаем Засиделся,- говорит…

1938-1940